[duendo]

Дети Михаила

про простых советских бодхисаттв, емае


Впервые он приснился Вите за год до школы.
Витя ночевал у бабушки.
Вдоль кровати висели некрасивые картинки. Мама называла их "иконами", а еще "пережитками прошлого".
Бабушка почему-то ни в какую не соглашалась убрать иконы. Хотя в красоте разбиралась - на полках стояли модели самолетов, один другого лучше. Витя обожал играть с самолетами. Ради них он приезжал к бабушке. Хотя мама всегда говорила "мы так соскучились".
Лгать можно, если тебе хотят поверить. А бабушка ну очень хотела.
Витя вел настоящий самолет. Двигатели гудели. "Прошу разрешения на посадку", - произнес Витя в микрофон. С рукава сверкнула пуговица. Такую - золотую, металлическую, круглую, чтоб еще борозды складывались в звезду - Витя мечтал найти. Увы, песочница щедра исключительно на кошачьи какашки.
Внизу проносились поля.
Витя улыбался солнцу, пусть оно и било в глаза.
"Значит, ты хочешь летать?" - сказал тот, кто сидел на месте второго пилота.
"Да", - Витя отвел взгляд от штурвала.
Второй пилот был без формы. Витя собирался сделать выговор - и не смог открыть рта.
Это существо сияло. Витя откуда-то знал, что никого красивей нет и не будет.
"Кто вы?" - к взрослым следовало обращаться правильно, иначе сочтут невоспитанным. Витя моргнул. Кабина растворилась, исчезло гудение. Последним погасло солнце.
Витя был маленьким мальчиком, он не умел водить самолеты.
"Ну что же ты", - сказали, - "во сне можно позволить себе все".
Витя хлюпнул носом. Существо протянуло руки. Витю окутало теплом. "Больше ничего страшного не случится, никогда, - подумалось Вите. Мальчишки во дворе перестанут дразнить "заморышем", мама - плакать ночами, когда Вите полагается спать. Бабушка, и та не будет пить сердечные капли.
Витя отныне под защитой.
Наверное, так обнимают отцы. Сравнить Вите не с кем. Его отец умер. Он был летчиком и разбился.
"Ты мой папа?" - спросил Витя.
Существо вздохнуло.
"Нет. Я архангел Михаил".
"А" - Витя отстранился. Он сжал пуговицу (она почему-то осталась).
"Не расстраивайся", - сказал архангел Михаил.
"И не собираюсь".
Когда Витя открыл глаза, солнце вовсю светило. Золотистый квадрат отпечатался на стене. Переливались края икон, совсем как пуговица из сна.
***
Мишка ненавидел делать домашку. Сколько Ирина Семеновна не проводила воспитательных бесед, мишкины тетради оставались чистыми и невинными.
"Хорошо", - сказал как-то Витя, - "Списывай у меня"
Идти в среднюю школу без лучшего друга - страшно. А Мишка не считал учебу чем-то действительно необходимым.
Сейчас Мишка сидел на крыльце.
Форменный пиджак растянулся по ступеням.
- Мать ж отругает, - заметил Витя.
Мишка пожал плечами.
- Знаешь, - сказал он, - небо такое синее. Кому какое дело, что у меня с одеждой.
Мишка был чудаковатый.
Не то чтобы Витя был против - наоборот.
Мишке нравились птицы. Он часами про них говорил.
"Аэродинамические способности лебедя существенно выше..."
Рано или поздно Витя изрекал "ни один лебедь не вместит в себя сотню пассажиров, а метать твои птицы могут разве что помет".
Завязывался настоящий спор. Мишка, не покладая кулаков, защищал честь лебедей.
- Я тут понял, - продолжал Мишка, - мы с тобой забыли еще об одной летающей особи.
- О пчеле? - Витя сел рядом. Драться не хотелось.
- Нет. Ты знаешь об ангелах? Меня, кстати, назвали в честь одного из них.
Позже Витя думал, что дружил с Мишкой лишь из-за имени.
***
Вите нравились девушки высокие и стройные. "Прямо стюардессы", - не уставал шутить Димка, лучший друг по итогам двух сессий.
Раиса была низенькая и полная, с роскошной каштановой косой. Раиса лучше всех знала специфику обработки легких металлов. Первого сентября Витя спросил у какой-то девушки характеристики самолета Т-134, а девушка возьми и ответь. Мало в чем Раиса разбиралась не на отлично.
"Так началась любовь", - говорил Димка, закатив очи. Под очами Димки часто расцветали фингалы. Раиса пророчила Димке мучительную смерть в удивительно раннем возрасте.
Когда они втроем шли по парку, Витя гадал, не лишний ли. С Димкой Раиса болтала.
Но вот, в столовке, сжимая поднос двумя руками, Раиса произнесла: "Пойдем на танцы?". И обращалась она к Вите. Димка уронил стакан, началась суматоха. "Да", - ответил Витя, потому что Раиса все так же стояла, даже не дернулась.
Он ждал ее под липами. На асфальте качались тени веток. Витя в небо не смотрел. С некоторых пор разонравилось. Если будешь гиодезистом, глупо мечтать о полетах.
- Привет! - Раиса наступила на верхушку липы. Витя поднял глаза.
Раиса улыбнулась. Трепыхнулось платье от порыва ветра. Витя моргнул.
- Н... нравится? - спросила Раиса шепотом.
Витя кивнул. Говорить не мог. На воротнике Раисиного платья красовалась пуговица, круглая и со звездой.
По-прежнему блестящая.
Та самая.
* * *

Его зачаровывала вода, у нее не было ни постоянного цвета, ни постоянной формы. Вода текла куда угодно, хоть по трубам, хоть просто так.
Димка любил смотреть, как вода падает из крана, разбиваясь кучей капель.
Димка недаром хотел быть инженером-гиодезистом.
Редко кто выбирал занятие по душе. Но Димке повезло. Хоть в чем-то должно, верно?
У Раисы глаза цвета чистой реки, и еще она вышла замуж за Виктора. Красивого, сильного, очень несчастного.
Димка в тот день сильно опоздал.
Видеть молодоженов не хотелось.
Димка, конечно, повел себя как истинный друг.
Он разбил хрустальную вазу и успел запечатлить свой лик на торжественной фотографии.
Долго еще Димка был постоянным гостем в доме друзей.
Димка все замечал - и раины покрасневшие глаза, и витино извечное молчание.
Но что Димка мог?
Он погиб в июне восемьдесят шестого. Утонул. Вода обняла тело Димки и упокоила среди ила.
Душа же осталась неприкаянной.
Вот Димка и летал от реки до друзей. Хлопал дверьми, открывал кран с водой.
Когда Раиса смотрела в зеркало, Димка стоял позади.
Ему хотелось обнять ее, сказать, что это не жизнь.
Что даже димкино посмертье больше напоминает жизнь.
Однажды у Димки почти получилось. Раиса вздрогнула - и повнимательней вгляделась в зеркальную муть.
"Это ты?" - спросила Раиса.
Димка ответил гулом воды.
Раиса прислушивалась-прислушивалась, да не различила.
Димкино посмертье было мутным, цвета зарождались, но не раскрывались до ошеломляющей яркости. Голоса людей звучали как пришептывания.
Димка прятался среди теней, благо, Раисе удалось достать огромный венский шкаф. Тот затенял всю комнату.
Так Димка и жил, пока яркий луч не взрезал мутный мир.
Сначала Димка решил - это выглянуло солнце.Солнце сжигало тени, ненадолго. И достать Димку у солнца не получалось.
Луч скользнул в тень, "сейчас исчезнет", - подумал Димка.
Луч замер. А потом засиял. Тени дрожали, изгибаясь, и Димка нырнул под шкаф, куда солнце никогда не дотягивалось.
Луч - за Димкой.
Со всхлипом (откуда? звуки давно были не подвластны) Димка вытянулся за плинтусом.
Луч ворвался, засветив каждую пылинку.
"Не бойся", - услышал Димка. - "Меня зовут Михаил. И я пришел за тобой"

***
Сквозь крышу вокзала сочился синий свет. "Кобальт, что ли, добавили", - думал Виктор. Он не был силен в технологии обработки стекла. - "Надо спросить Раю".
Под ложечкой заныло. Вряд ли с Раей теперь можно будет поговорить.
Мимо грохотали чемоданы. Люди, вцепившись в ручки, неслись следом.
- На путь номер два прибывает поезд Волгоград - Самара, - вещала невидимая женщина. Ее голос казался ледяным, будто прибыл из Сургута.
Буфет удивительным образом пустовал.
Рая сидела за дальним столиком.
Волосы Рая отстригла, они пушистым облаком обрамляли лицо.
- Тебе идет.
- Спасибо.
Сесть Виктор не решался. Он разглядывал бумажные цветы, размалеванную буфетчицу, пирожки с луком.
Под потолком висели лампы. Абажуры исходили пылью.
Виктор чихнул.
- Будь здоров.
Рая не улыбалась.
- Мы точно разводимся? - спросил Виктор, хотя две недели назад был в ЗАГСе и под заявлением расписался. - Точно?
- Ты меня не любишь, - сказала Рая. Она сморщилась. - Я долго делала вид, что это не так.
Виктор помолчал.
- Все так живут, - продолжала Рая, - но мы так жить не будем. По крайней мере, я.
Рая всегда была умной. И смелой, - подумал Виктор не без зависти.
- Поезд "Самара-Оренбург" прибывает на третий путь, - сообщила Ледяная Женщина.
- Мне пора, - Рая поднялась. - Я тебе кое-что оставляю.
Она уже ушла, когда Виктор сумел посмотреть на столик.
Рядом с недопитым стаканом чая лежал вышитый бисером мешочек.
Буфетчица два раза продефилировала мимо, когда Виктор решился заглянуть в мешочек.Там наверняка было кольцо. Кольцо видеть не хотелось.
Все-таки, десять лет вместе прожили. Как быть теперь, Виктор понятия не имел.
На ладонь упало что-то круглое и блестящее. Точно не кольцо, ура! Виктор замер.
Солнце оккупировало буфет, нашарило столы, засверкало на стаканах.
Та Самая Пуговица окунулась в солнце. По контурам звезды скользнули белые блики. «Я успею, - подумалось Виктору, - я еще успею»

* * *

Домик, который он выбрал, стоял поодаль. Заря била в окна, отчего каждое утро розовели обои. Остальное время они были в изрядно пожухлый цветочек.
Ночами Виктор ворочался, чтобы заснуть под скрип кровати. В углу жил паук, ему Виктор порой поставлял мух. Около домика возлежало бревно. Сквозь содранную кору проступал желтый ствол, Виктор часами изучал переливы древесины.
Турбаза называлась «Огонек», самая обычная турбаза, самая дешевая и — что немаловажно — путевку можно купить, ни к одному учреждению турбазу не прикрепили. С завода Виктор уволился. Начальник утверждал, лучший способ пережить сердечную тоску — это с головой уйти в работу. Виктор пожелал не согласиться.
Он собрал вещи и снял домик до конца лета.
Рядом шумела Волга, то сужаясь, то раздвигая берега. Виктор наблюдал, как вода меняет цвета. Темно-серый перетекал в серебристый, а потом и в синий. В волнах колыхались облака. Однажды Виктор поднял глаза. Небо встретило его гулом - над турбазой летел кукурузник. Тогда-то Витя и понял, что ничего, в сущности, не произошло. Мир по-прежнему вертелся.

После полудня Витя пил на бревне чай. Точного времени не знал, к ремешку часов была пришита Та Самая Пуговица. Циферблат случайно потонул в Волге, ну да Витя не расстроился.
Пуговица рассыпала вокруг золотые тени.
- Интересно, - сказал Витя, - как там Димка? Попал ли в Рай, если Рай вообще есть?
- Рай есть, - раздалось позади. Витя сумел не пролить чай.
- Вот как?
- Угу.
Последний раз Витя видел Михаила в детстве и во сне. Немного страшно встретиться с архангелом, особенно когда не спишь.
Позади Михаила трепетали крылья. За кончиками перьев переливались радуги.
Михаил сел рядом на бревно.
Глаза у Михаила были синие. Вокруг белых зрачков обернулись небеса, и если смотреть долго — потонешь.
Витя поежился, хоть Михаил излучал тепло.
- Это правда ты? - спросил Витя.
- А кого я тебе напоминаю? - Михаил склонил голову набок. У него были длинные каштановые кудри, как у Раисы. А лицо белое-пребелое.
- Не знаю. - Витя потряс кружкой. Чай выплеснулся. Брызги попали на одеяние Михаила. Тот поднес рукав к лицу и долго разглядывал пятна.
- И что ты будешь делать дальше? - поинтересовался Михаил. Он улыбался.
Витя посмотрел вверх.
- Летать, наверное. Для этого точно нужен самолет, кстати?