[duendo]

А КОМУ СКОРБИ ГАВРИИЛОВОЙ?
А КОМУ БЛАГОДАТИ СОАВТОРСКОЙ?

- Санзо, ты хочешь в Ад?
Ботичелли не слышит, разумеется. Это проклятие Рафаила - являться художникам, писателям, поэтам, актерам, и так далее и тому подобное, и без конца.
Гавриилу хватило Благой Вести.
Гавриил просто рядом стоит, жути нагоняет.
Морщится Ботичелли, кисть выписывает круги в воздухе.
- Видимо, не улавливаешь? - интересуется Гавриил. Он обещал Михаилу, что ни один живописец не пострадает. Головная боль недельки на четыре - это благодать, по сравнению с чумой египетской.
Гавриил Сила Божья, у него мускулы и пресс! Гавриил может стену пробить. Асмодеем. Так почему на картинах Гавриил демонстрирует тонюсенькие бицепсы да пухлые ляжки? С Рафаилом путают, уроды.
Рассвет розовеет в оконной раме.
Гавриил разглядывает полотно.
Надо признать, историческая достоверность имеется.
Накануне Благовещения Гавриил перебрал, Ботичелли изобразил первую стадию похмелья. Странно, вазы в руке нет - Гавриил пил, когда Люцифер вломился с воплем "Быстрее, она уходит!".
Пошутил, козел бородатый. Еще фотографию сделать успел.
- О, ну лилии, конечно, - произносит Гавриил. - Богатая фантазия преобразовала один цветок в семь. Смело, Санзо. Нарываешься.
Все Михаил виноват. Когда заживил тот цветок, и посреди поля оставил Гавриила, как дурака. Гавриил пошевелиться не мог, а иконописцы аки тати скрывались в траве.
Сила Божья с цветочком и тупым выражением лица. Нет, не надо вспоминать.
- Моя лучшая работа, - говорит Ботичелли.
- Сто дней головной боли, - обещает Гавриил.